|
Я была самая счастливая…
Такой ощущала себя маленькая сопчаночка в праздничные пасхальные дни в пятидесятые годы 20 века. Своими воспоминаниями поделилась с нами Вера Михайловна Семёнова, председатель землячества д. Сопка, знаток печорской культуры.
«Пасха была, наверно, самым большим праздником. Готовились заранее, мыли-убирали, наводили порядок не только в избе, но и в бане, других постройках. Избы отмывались по очереди: все вместе сначала одной хозяйке помогут, потом — другой. Медные самовары, тазы, подносы, рукомойники блестели, стены (они были не оклеены) — светлели, некрашеные полы оттирали голиком, и так приятно было пройтись по чистому полу босиком.
Порядок был полный, душа и сердце радовались. Родители много работали, к домашнему труду детей приучали очень рано, но этот навык так пригодился в дальнейшей жизни.
Для нас, детей, заранее устанавливали качели. Они были возле каждой избы, а общие стояли на плотном лугу, на возвышенности. Наша изба была на две семьи, жили дружно, в холодной неотапливаемой комнате тоже стояли качели, и я могла приглашать подружек. Мама на Пасху всегда шила мне новое платьице из ситца. Я была самая счастливая!
Любили играть на чердаке, и там тоже были качели: сами привязывали к ушкам тазика верёвку, перекидывали её через матицу и крутились. Было здорово!
Взрослые принаряжались, собирались небольшими компаниями, один раз у одних погостят, другой раз — в другой избе. Было весело, много пели песен, они были раздольные и красивые. Водили в избе хоровод — змейку под песню «Казак, казак, казачок, казак, миленький дружок». И мы, дети, тоже любили хороводы и ещё пели частушки.
На качеленьке качалась,
Под качеленькой — вода,
Бело платье замарала,
Больше мама не дала.
Детей не принято было садить за стол вместе со взрослыми, поэтому кормили нас до гостьбы, а потом уже и сами садились. А стол от вкуснятины ломился! Печеное разных видов было приготовлено: калитки с разной начинкой (творог, пшено, рис, ягоды), кулебяки с рыбой, рыба жареная в русской печи, холодец, скоросолка, морошка в собственном соку. Яиц не красили, их просто не было.
На столе, на почётном месте, стоял большой медный самовар, пили чай, квасок и вели разговоры про жизнь, вспоминали не вернувшихся с войны дорогих мужчин, а рано утром, к 5 часам, хозяюшки вновь торопились на ферму доить коровушек...».
Казак, казак, казачок
Лирическая частая, объединяющая ряд отдельных приплясок («Хрен мой, хрен»,<...> «По порохе, по порохе», «Я по жёрдочке шла»), известных в качестве самостоятельных плясовых и игровых песен. (См.: Песни, собранные П. В. Киреевским. «Новая серия», вып. I. М., 1911; вып. II, ч. 1. М., 1917; ч. 2, М., 1929. № 1216; Великорусские народные песни. Изданы проф. А. И. Соболевским. Тт. I — V II. СПб., 1895 — 1902. IV, №№ 229— 233, и др.) Данная песня служила на нижней Печоре «игромой» и открывала молодёжные вечеринки. Включена в сборник «Песни Печоры» 1963 г. (№ 366. стр. 375 – 376). Записана в июле 1929 г. в д. Великая Виска Нарьян-Марского района от Дитятева Егора Ивановича, 1873 г.р.
Казак, казак, казачок, казак, миленькой дружок,
Коротеньки ножки, со скрыпом сапожки.
Я казаченька люблю, за его взамуж пойду.
Хрен мой, хрен, садовой, садовой, яровой,
Не я тебя садила, не я поливала:
Садил тебя Иван, поливал Селиван,
Селиванова жена присматривала,
Его дочь Катерина приговаривала.
Наехали ребята из Нова-города,
Увидели девицу на крутом бережку:
«Продай, девица, хренку, продай, красная, хренку».
Ах, выдерну хренинку да отряхну,
Полюблю парня-детинку да обойму.
……………………………...
Парень девку переманивает.
От по-сахару река текла
Да по изюму разливалася,
Далеко река в долину прошла
Да из долину в зелен сад зашла,
Красна девица гулять пошла.
Как было под белой березою
Девка сеет, высевает коноплю уж решетом:
«Я сама молода, я сама зелена,
Ой, присматриваю да приговариваю:
Ты расти, конопелышка, ты расти, зелена,
В саду вышанье, людям слышанье.
Да вот пришёл, вот пришёл, да вот увёл, увёл, увёл,
Да вот и негде взять, да не могла признать,
Да жених сватался на мне, да приезжал на коне,
Да жених сватался, невежа, да сопрятался».
По порохи, по порохи, да по студеной, по зимы
Бежат сани с козырями, други с вырезами.
Что на этих на санях, да два молодчика сидят,
Да два молоденькие, да два холостенькие.
Приворачвали ребята ко крутому бережку,
Ко желтому ко песку, ко Ивану-чумаку.
У Ивана-чумака была дочь хороша,
Была дочь хороша, да славна Катюша душа.
Катя, Катя, каблучок, да надеваю башмачок,
Мне не муж тюфни купил,
Да не муж денежки платил,
Я сама тюфни купила,
Сама денежки платила.
Я по жёрдочке шла, да я по тоненькой,
Да я по тоненькой, по сосновенькой,
Да тонка жердочка гнётся, не сломится,
Да хорошо с милым живётся, не стоскнется.
Да хошь и стоскнется — да разгуляется.
На ключ-по-воду пошла, да с милым свиделася,
В лес по дровца пошла — поздоровалася:
«Ай, здравствуй, милой, ночевать-спать любезной,
Ко мне в гости гости´, да не подалече садись.
Ай, нонешни люди догадливые,
Догадливые, переводливые:
Сокутят, сомутят, да с милым дружком разлучат».
|
Версия для слабовидящих
